Nitberg - Nagelreid
1.
Опустошенные душой и черные сердцами - убивали.
Со словом божьим со змеиных уст сползавшим,
Вкрадчиво и осторожно жаля,
Чужих земель явились чуждые нам люди.
Крест, библия и меч
Спасенье всем несли от неизвестных кар.
Так просыпался новых войн пожар,
Устои прежние сменяла мгла иллюзий.
Страх сеяли, прощение суля
И ужас наказаний рисовали,
И убивали хладнокровно, но любя.
Спасали истово
И первыми спасали тех,
Не понимал кто, что такое первородный грех.
2.
Не понимал кто, что такое первородный грех
Крестили благом первородной муки.
А тот, кто пострадал один за всех,
К отцу вознес с мольбою руки.
Воздел в лице пророков лицедеев
И льется кровь с креста на губы иудеев.
Но проповедники к смирению зовут,
Петлю сжимая благовестных пут.
Так слабость стала размножаться
Заботами радетельных добра творцов.
Плодились сыновья слабей своих отцов.
Явился, ведь, один герой за всех
И подвиги потомки забывали,
Что было дорого и чисто - предавали, крали.
3.
Что было дорого и чисто - предавали, крали,
Что не склонялось слову - кланялось огню и стали.
И закружил благочестивейший вертеп
Чумным поветрием поломанных судеб.
Отпели красоту и гордость на крестах,
И непокорных кровь кипела на кострах,
И блекли цели пред блаженным ликом,
И покорялась гордость скользким и змеиным игом.
И короли, что были равными среди богов,
К ошейнику привыкли золотых оков.
У алтарей колени протирали.
Природа Воли верно угасала,
И грех стал средством подчиненья всех.
Мир делался чужим в плену чужих утех.
4.
Мир делался чужим в плену чужих утех,
Бессмертие и славу покупали.
От имени того, кто полюбил один за всех,
Любовь бессовестно и верность предавали.
Казна и вера, смысл и средство -
Мечтать о многом отучали с детства.
И вянуть стали девы от тоски
Все реже благородных рыцарей встречали.
Веселье песен вольных
Молитвенным сменилось плачем.
Былое зарастало сорною травой.
Древ крепость родовых кустарник вытеснял
И обрекали каяться всех вечно виноватых в храмах.
И всепрощенья образ нам представал в кровавых драмах.
5.
И всепрощенья образ нам представал в кровавых драмах
И каждый каялся в грехах больших и малых,
И умиления слезы брызжут алою рекой,
Стирал господь их загребающей рукой.
Всевышнего прислужники нетерпеливы,
Ревнительны, завистливы и похотливы.
И целомудрие хмелеет в сладострастия вине -
Распутсво смоет золото, звеня на алтаре.
От плоти - плоть, от крови - кровь,
Но вновь из праха обратятся прахом
Спасителя посулы и его любовь.
Теперь о красоте толкуют хамы
И множится без меры серый сброд,
И стадо богоизбранных рабов теснится в храмах.
6.
И стадо богоизбранных рабов теснится в храмах,
Их просьбы и мольбы встречает равнодушный взгляд.
О воле не мечтают добровольные вассалы,
Пьют кровь и чью-то плоть едят.
Довольны легкой участью овечьей,
Молитвой Дух Дерзаний усмирив,
Прибиты тяжкой долей человечьей,
Уходят прочь, раскаянья мочу излив.
Излив все жидкие, бесформенные чувства,
Безликой мышью срок изжив,
С надеждой тянут руки вверх - а там уж пусто.
Святой престол не терпит однодумцев.
Кто светел ликом был - предстал козлом,
И все, что было благом, обратилось злом.
7.
И все, что было благом, обратилось злом.
Рога, копыта и клыки у неугодных вырастали.
И пепел их ложился тихо под святым крестом -
Так сомневаться в истинах добра переставали.
Переставали видеть, слышать и мечтать,
Один за всех изрек неоспоримые каноны.
Дом слез златой не будет пустовать
Истошным изливаясь, колокольным звоном.
Об искуплении вечном нескончаемых грехов,
О безвременье наказаний виноватых
Бормочет-воет толкователь божьих слов.
Война креста за проповедь христа,
Грехи и отпущенье их в ней рыцари снискали
И больше в войнах доблесть не искали.
8.
И больше в войнах доблесть не искали,
Змея-нажива повязала все ценой.
Живот всему условия диктует,
А честь и верность просто тянет за собой.
Став сукой эгоизма, охромела Честь,
Самодовольством огорбела Гордость,
А в сердце кто пустил благую весть -
Собою представляет только подлость.
Кто жил в тени - лишь омрачает свет,
Кто жил во лжи - порочит правду.
Блистает золотом нарядный духа смерд.
Кто изучает Свет - тот заклеймен греховным,
Кто христосмысл бытия отверг -
Очернены, ослеплены, безмолвны.
9.
Очернены, ослеплены, безмолвны,
В болота превращались их моря.
Дубравы - разнолесьем сорным,
Лишь отголоски в забытьи голодном.
В развалинах, на пепелищах и отрывках,
В безмолвных песнях тишины,
В камнях запечатленных криках -
ВЕРНЕТСЯ ВСЕ - ОГНЕМ ИЗ ГЛУБИНЫ!!!
Что было здравым естеством -
Дыханием, движением природы,
Хиреет от скудеющей породы.
На многое ль рабы способны?!
Что б кое-как нести свой крест!
Традиции родства становятся бескровны.
10.
Традиции родства становятся бескровны,
Теряет силу кровь в плену библейских стен.
Событья в прошлом важные - сегодня столь условны,
Когда лишь цвет остался в паутине вен.
Все реже жизнью за любовь платить готовы,
Весомее объемы кошелька.
Наживой рыцари расчетливы, влекомы -
Расчета страсть от безрассудной далека.
От ведьмы злата в браке род людской мельчает
И ветер вырождения крепчает,
Бледнеют девы от тоски.
От предсказуемой судьбы сереют лица
И немощь царствует в златых столицах.
Со светом святости спустилась в сердце тьма.
11.
Со светом святости спустилась в сердце тьма,
Болотом вязким загустело время,
И смерти тень отбросила распятая душа,
И проросло посеянное рабства семя.
И гибло все, чего она касалась,
Хоть жизнь дарить должна была, казалось,
И гниль все разъедала на корню -
Мораль - не согревайте на груди змею!
Сгорали книги, мудрецы, эпохи,
В распятье упирались все дороги,
Забыта бесконечность за крестом.
Все ограничилось пределами могилы,
Что лоном церкви окружила нас
И злато чести обратилось блеском глаз.
12.
И злато чести обратилось блеском глаз,
А убеждений твердость - хрупкостью тревоги.
И тот, кто все постиг один за нас -
Собою перекрыл пути-дороги.
Был видно слаб его отец,
Коль вечность над одним трудился,
А тот на землю лишь ступил
И на голгофе очутился.
Так злато жертвы искупленья одного за всех,
Лишь большим горем
Захлестнула всех.
И все, что шло в обход христа -
Ждала анафема-опала
И разорвали паруса на одеяла!!!
13.
И разорвали паруса на одеяла,
Свободы песнь уныло зазвучала,
Заблеяли прискорбно голоса -
На одеяла разорвали паруса.
Смерть в битве заменила гниль постели,
А вместо крови цвета ран - лишь простыни желтели.
И шрамы перестали украшать мужчин,
Мужчины стали превращаться в женщин.
Давно замкнулся круг и сила, иссякая тает,
Давно ослеп и посох потерял пастух,
И стадо его выхода не знает.
Но продолжает проповедь до одуренья глас
И слушать овцы не устали -
Так страсть любви сменил мгновения экстаз.
14.
Так страсть любви сменил мгновения экстаз
И чувства глубиною видеть перестали,
И тот, кто все познал за всех, за нас -
Всех остальных, практически без чувств оставил.
Зачем стремиться в недоступный рай,
Коль все грешно, что там осталось?
Пустынным видится блаженных край,
Безропотная вянет там усталость.
Но не зарежет на закланье, как овец
Единодержец-иегова-всеотец,
Хоть изощрен, но короток руками.
И слуг орда охоту продолжает,
Ведь, приказал он, что б искали-крали,
Опустошенными душой и черные сердцами убивали.
15.
Опустошенные душой и черные сердцами убивали.
Не понимал кто, что такое первородный грех.
Что было дорого и чисто - предавали, крали.
Мир делался чужим в плену чужих утех.
И всепрощенья образ нам представал в кровавых драмах.
И стадо богоизбранных рабов теснится в храмах.
И все, что было благом, обратилось злом.
И больше в войнах доблесть не искали.
Очернены, ослеплены, безмолвны.
Традиции родства становятся бескровны.
Со светом святости спустилась в сердце тьма.
И злато чести обратилось блеском глаз.
И разорвали паруса на одеяла.
Так страсть любви сменил мгновения экстаз.
Nitberg - Nagelreid
Венок сонетов в современной рок-музыке
(Сергей Калугин, Rosarium,
альбом "Nagelreid" проекта Nitberg http://myzuka.ru/Album/83592/Nitberg-Nagelreid-2010
|
